ГУСАРЪ
Скребницей чистилъ онъ коня,
А самъ ворчалъ, сердясь не въ мѣру:
"Занесъ же вражiй духъ меня
На распроклятую квартеру!
Здѣсь человѣка берегутъ,
Какъ на турецкой перестрѣлкѣ,
Насилу щей пустыхъ дадутъ,
А ужъ не думай о горѣлкѣ.
Здѣсь на тебя какъ лютый звѣрь
Глядитъ хозяинъ, а съ хозяйкой...
Небось, не выманишь за дверь
Ее ни честью, ни нагайкой.
То ль дѣло Кiевъ! Что за край!
Валятся сами въ ротъ галушки,
Виномъ - хоть пару поддавай,
А молодицы-молодушки!
Ей-ей, не жаль отдать души
За взглядъ красотки чернобрiвой…
Одним, одним не хороши..."
- А чѣмъ же? расскажи, служивый.
Онъ сталъ крутить свой длинный усъ
И началъ: "Молвить без обиды,
Ты, хлопецъ, можетъ быть, не трусъ,
Да глупъ, а мы видали виды.
( Collapse )
1833
Къ текущему моменту, ага
А самъ ворчалъ, сердясь не въ мѣру:
"Занесъ же вражiй духъ меня
На распроклятую квартеру!
Здѣсь человѣка берегутъ,
Какъ на турецкой перестрѣлкѣ,
Насилу щей пустыхъ дадутъ,
А ужъ не думай о горѣлкѣ.
Здѣсь на тебя какъ лютый звѣрь
Глядитъ хозяинъ, а съ хозяйкой...
Небось, не выманишь за дверь
Ее ни честью, ни нагайкой.
То ль дѣло Кiевъ! Что за край!
Валятся сами въ ротъ галушки,
Виномъ - хоть пару поддавай,
А молодицы-молодушки!
Ей-ей, не жаль отдать души
За взглядъ красотки чернобрiвой…
Одним, одним не хороши..."
- А чѣмъ же? расскажи, служивый.
Онъ сталъ крутить свой длинный усъ
И началъ: "Молвить без обиды,
Ты, хлопецъ, можетъ быть, не трусъ,
Да глупъ, а мы видали виды.
( Collapse )
1833
Къ текущему моменту, ага
