Кажется, это не только моя судьба и не только мои причуды. Хозяйки en masse стряпали плохо. Русской кухнѣ не оставили шансовъ. Помѣнялся очагъ: плита смѣнила русскую печь. Исчезли (и продолжали исчезать на моей памяти) многiе виды когда-то обычной провизiи, причемъ далеко не только дичь и дорогая рыба: наборъ доступныхъ продуктовъ къ серединѣ 1980-хъ съузился до предѣла*. Напрочь пропали пряности, не входящiя въ наборъ «красный и черный перецъ и лавровый листъ» (гвоздику и корицу я встрѣчалъ въ домахъ, но, кажется, никогда не видалъ въ магазинахъ, тминъ тоже, а больше, кажется, и вовсе ничего въ нашихъ широтахъ не бывало – ахъ да, потомъ еще хмели-сунели появилось). Ну и чего тутъ можно требовать даже отъ хорошей (изначально) стряпухи, - если учесть, что называемое «мѣстной кухней» на 98% состоитъ изъ привычекъ?
Этимъ во многомъ и объясняется побѣдное шествiе маiонеза по позднесовѣтской кухнѣ – въ немъ увидѣли простой способъ сдѣлать съѣдобной скудную провизiю. Оно началось на моей памяти – съ салата Оливье (раньше его функцiю выполнялъ винегретъ съ селедкой), а потомъ пошло-поѣхало – сперва появилось еще нѣсколько салатовъ, включая селедку подъ шубой и «мимозу», потомъ подъ маiонезомъ стали запекать все подрядъ (посыпая сыромъ), ну и такъ далѣе.
____
* Мой братъ, читая, кажется, «Трехъ мушкетеровъ», спросилъ у мамы, что такое окорокъ. Съ мамой была истерика.
